Христианство и ценности семейно-родовой культуры: борьба и компромиссы. В своих первоначальных основаниях христианство радикально противополагало себя семейно-родовой культуре древнего мира. Речь идет именно о культуре (быт, искусство, социальные, возрастные, половые отношения и т. д.), а не только о язычестве, как религии, то есть многобожии и идолопоклонстве. Если христианство в чем-то и шло на компромиссы, то из снисхождения, вынужденного «попущения» биологическим инстинктам.

Отрицательное отношение к плотскому союзу мужчин и женщин ярче всего представлено в посланиях апостола Павла: «Неженатый заботится о Господе, как угодить Господу, а женатый заботится о мирском, как угодить жене» (1 Послание Коринфянам 7; 32, 33). Единственное оправдание браку апостол видит в том, что стойкий брак ограждает от временных связей: «А о чем вы писали мне, то хорошо человеку не касаться женщины. Но, во избежание блуда, каждый имеет свою жену, и каждая имеет своего мужа» (Там же 7; 1, 2). Павел особенно настаивает на нерушимости однажды заключенного брака и запрете на второбрачие.

Желательность безбрачия и полного уклонения от половой жизни, в числе других причин, породили такой церковный институт, как монашество, ставшее краеугольным камнем христианства. Нечто подобное иногда встречалось в языческом мире, но как редкое исключение, а в иудейском мире это были, в частности, так называемые ессеи — исключительно мужская община, о которой писал римский историк Плиний Старший.

В семейно-родовой культуре идеалы абсолютно противоположны — альфой и омегой было продолжение рода и деторождение. Тот же идеал царил в сознании иудеев. Одной из главных общественных норм было почитание родителей и вообще сродников, их сбережение и служение семейно-родовой общине. А вот чему учил Иисус Христос: «С Ним шло множество народа; и Он, обратившись, сказал им: если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего, и матери, и жены, и детей, и братьев, и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» (Лука 14; 25, 26). Толкователи Нового Завета не раз смягчали этот призыв Спасителя, например, св. Иоанн Златоуст (4 в.) видит в словах Христа только то, что истинный христианин не может любить родных больше Бога...

Хорошо известно, что интимные отношения между людьми одного пола среди язычников нередко допускались. Семейно-родовая мораль была такова, что брак не исключал не скрываемого наличия у мужчины любовниц и любовников (со временем эта мораль менялась — это особая тема). Однополым связям способствовало резкое разделение образов жизни у мужчин и женщин. Первоначальные же причины гомосексуализма, на наш взгляд, следует искать в подчиненном положении мужчины при матриархате; выработанные в ту эпоху обычаи однополых связей, в последующем, как это нередко бывает в культуре, нагружались новыми смыслами и продлевали свое существование. В древнем мире имело некоторое распространение и совокупление с животными, истоки чего кроются, по-видимому, в древнейшем понимании рода, как сообщества людей, принадлежавших им животных и земли обитания.

Крайне отрицательное отношение христианства к этим явлениям (см., например, Послание к Римлянам 1; 26, 27), по нашему мнению, вызвано не столько какими-либо «духовными» соображениями, сколько свойственным христианству вообще, особенно раннему, отрицанию родовой культуры в целом, ее представлениям и особенно ее сексуальным проекциям.

Семейно-родовые идеалы ориентировали людей на усиление и обогащение той семьи и того рода, с которыми они себя отождествляли в большей или меньшей степени. Антиродовая тенденция, очевидная в Новом Завете, не могла обойти и указанный идеал усиления и обогащения. Осуждение стремления к богатству там столь явно, что затем придумывалось множество «теорий», предназначенных для оправдания богатства христиан. Среди них, пожалуй, самым «остроумным» стало утверждение о том, что успешность, в том числе в материальной сфере, есть «мирской долг» перед Богом, — утверждение, на котором зиждется протестантская этика (см. М. Вебер. Протестантская этика и дух капитализма). Обоснование же отрицательного отношения к обогащению в наиболее четкой форме дано было еще в 10 веке православным византийским монахом Симеоном Новым Богословом. Заключается оно в следующем. В Эдеме первые люди имели все блага, но были оттуда справедливо изгнаны Богом за грех, причем, в целях исправления, Бог обрек людей на скудость и труд. Однако, уже в изгнании, они вознамерились, во вред самим себе, вновь обрести прежние блага. В результате «иной делается вором, явным или тайным, иной разбойником, насильственно отнимающим чужое, иной лихоимцем, неправедным обманщиком; отсюда же зависть, предательство, клевета, враждование, споры, суды, наветы, ложь, клятвопреступничество, убийство. И самого Бога забыли...» (Слова преподобного Симеона Нового Богослова. М., 1892. Слово 7-е).

Когда-то одним из самых тяжких грехов в христианстве считалась ложь, как одна из разновидностей сознательного обмана. Это был тот редкий случай, когда христианство приняло без оговорок родовое установление: сородичи не должны были обманывать друг друга. Впрочем, надо иметь в виду, что в эпоху первохристиан, и даже гораздо раньше, родовая культура уже подверглась эрозии («разложению») — так что речь тут идет о преемственности в отношении древнейшей родовой нормы, а не о реально существовавших в то время обыкновениях. Кроме того, семейно-родовая мораль всегда не только разрешала обман в отношении чужих родов, но и поощряла его. Иначе и быть не могло, когда правили бал соперничество и вражда. Проходили тысячелетия и века, роды объединялись, появлялись народная культура и государственное законодательство: тем не менее обманы, словами и делами, теперь распространялись на все сферы жизни, но где-то и в чем-то их ограничивали, за них наказывали, — если это касалось «своих». Что же до других народов и государств, то тут всегда было и есть раздолье, как в далекой древности. Правда, существуют запреты на определенные виды оружия, жестокое обращение с военнопленными и т. п., но войну, дипломатию, экономическое соперничество без лжи, обманных финтов как-то трудно представить...

Христианство первых веков обрушилось не только на ту ложь, которая направлена на физическое погубление человека, но и на ту, что может совратить, ввести в опасный соблазн, представить в неверном свете — что может «погубить душу». Все, что использовало лицедейство, вымысел, фантазию, мечту, преувеличение в форме шутки или остроты, было заклеймено как смертельно опасное. Позже такое отношение несколько смягчалось, но, скажем, еще в конце 19 века в России клирикам возбранялось посещать театры (по-старорусски «позорище»). В 7 веке православный святой, преподобный Иоанн Лествичник писал: «Один лжет ради увеселения, другой ради сластолюбия, иной чтобы заставить присутствующих смеяться, а некоторые для того, чтобы ближнему поставить сеть и сделать ему зло» (Лествица. Слово 12-е). А что ждет лжеца? — «Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою» (Откровение св. Иоанна 21; 8). Вот такая компания! Так как всякая ложь — от дьявола: «Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине; ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое; ибо он лжец и отец лжи» (Иоанн 8; 44) — так, обличая поносивших Его иудеев, говорит сам Христос...

Какой-нибудь нынешний обличитель, в поисках лжецов, укажет то на торговцев, то на кого-нибудь во власти, то на инородцев, — но разве вся современная система воспитания, социализация, приспособленные только для притирки к обществу, не пронизаны лицемерием? А что делать с массовым смехотворством, театром, кино, телеком, литературой? Современная западная и российская культуры, во многом давно распрощавшись с древними семейно-родовыми формами, в то же время во многом переняли у той культуры ее коренные ценности, притом на стадии ее разложения, и раскрутили их еще больше. Христианская этика, выработанная в далеком прошлом, по меньшей мере в рассмотренных проблемах, напрочь разошлась с современной культурой, и в гораздо большей степени, чем древняя семейно-родовая.

См. также:

• Рубрикатор тем «Гуманитарного синтеза»